В 1848 году в Санкт-Петербургской губернии проживали 5 148 финно-угров, которых тогдашние этнографы отнесли к этому этносу. Правда, в середине XX века называть себя вожанами решили только 400 человек.

Сегодня осталось всего три преимущественно водские деревни: Лужицы, Краколье, Пиллово. Все они расположены в Кингисеппском районе Ленинградской области. На данный момент к води себя причисляют всего 99 человек (перепись 2020 года), из них в Ленинградской области проживают 40 чел., в Санкт-Петербурге – 20 чел.

Впервые обратить водь в христианство миссионеры пытались еще в XIII веке, когда папа Александр I назначил епископа Ватландии, Ингрии и Карелии. Но датчане так и не сумели укрепиться на этих землях, поэтому епископу пришлось перебираться в Тарту.
Чуть позже местные жители начали перенимать православие у русских. В XVII веке по Столбовскому миру Водские земли на целый век отошли Швеции. Церковь этой страны проповедовала среди вожан христианство лютеранского образца. Но вожане так и не прониклись новым учением. После возвращения в состав России они продолжили исповедовать православие.

Как это часто бывает у обращенных народов, христианство вожан причудливым образом переплелось с их традиционными языческими верованиями. Водь как будто оказалась между двух миров. С одной стороны – православная «виера», с другой – колдовская «тайка». Особенно это заметно по культу любимого святого вожан – Ильи. В некоторых деревнях ему «посвящали» дубы и родники, которым приносили жертвы.

Краткое описание традиционных водских верований можно найти в русскоязычных документах XVI века. Там написано, что жители Водской пятины молились «по скверным своим мольбищам». Священными у них были «лес, и камение, и реки, и блата, и источники, и горы, и холми, и солнце, и месяц, и звезды, и езера». К новорожденным сначала призывали колдунов «арбуев», которые давали детям имена. И только после этого малышей несли креститься.

Многие из этих практик дожили до XX века в почти неизменном виде.

Лингвисты делят водский язык на четыре диалекта: кревинский, куровицкий, восточно-водский и западно-водский.

Раньше всех исчез кревинский диалект. О том, что носителей такого диалекта больше не существует, сообщил лингвист Ф.И. Видеман еще в 1871 году. От диалекта остались 108 предложений и несколько отдельных слов. На нем говорили представители води, которые жили на территории нынешней Латвии. Их предков взяли в плен и пригнали в Курляндию латыши в XV веке для строительства Баусского замка.

Любопытно, что по-латышски «kriews» значит «русские».

Куровицкому диалекту, на котором говорили жители деревни Куровицы, повезло больше – у него даже есть словарь. Но он все равно считается вымершим. Некоторые исследователи считают, что его вытеснил ижорский. Другие уверены, что этот диалект изначально был создан для общения двух соседствующих народностей и исчез по другим причинам.

В XIX веке на восточно-водском диалекте разговаривали во многих водских деревнях. Но уже к 1913 году на нем общались лишь в Иципино. К 60-м годам там осталась всего одна женщина, которая помнила водский язык. Благодаря ее записям лингвисты теперь могут изучать восточный диалект водского языка.

Что касается западного диалекта, то он делится на несколько групп говоров: мячи, орко и вайпооли. Самыми изученными считается котельский говор из группы мячи. На нем, как ясно из названия, говорили в деревне Котлы. Его считают самым «чистым» водским говором. На его основе лингвист Аугуст Альквист в XIX веке составил первую водскую грамматику, а столетие спустя Пауль Аристэ написал грамматическое обоснование.

Одна из главных причин исчезновения водских наречий – вытеснение другими языками. Большая часть деревень некогда Водской земли сейчас говорит на русском. В некоторых селах вожане заговорили на языке своих соседей – ижоров, ведь в 1930-е годы ижорский даже преподавали в школах. В том числе, водским детям.

Московские и ленинградские исследователи заинтересовались уже почти исчезнувшим водским языком в последние десятилетия XX века.

По данным переписи населения России за 2020 г. водским языком владеют 39 человек, из них его используют в повседневной жизни 31 человек.
Правительство Российской Федерации стремится сохранить водский, преподавая его в различных ВУЗах и на курсах в Санкт-Петербурге. В Эстонии Тартуский университет также регулярно организовывает курсы по изучению водского.

Мифология

По представлениям води, существовали хозяева-хранители (алтиайн или алтыы) дома и двора, риги и бани, вод и лесов. Самыми доброжелательными были домовые духи — домовой (домовика) и хозяйка очага (тулче-эма). Чем дальше жили духи от дома человека, тем они были опаснее. Мать леса (мэттс-эмя) не только давала ягоды и грибы крестьянам, но и могла навсегда увести в свой дом заблудившихся детей. Самыми грозными считались водяные хозяева: мать воды (вээ-эмя) поднимала воду, закручивала водовороты, могла утопить людей. В каждой водской деревне знали о летучей огненной змее (леммюз), которая рождалась из яйца и приносила в дом своего хозяина зерно, молоко и богатство, забирая их у соседей.

Своим покровителем люди называли святого Илью. Святой источник, названный в честь Ильи, по преданию, обладал волшебной целительной силой. Возле него рос большой дуб, которому стали поклоняться через 150 лет. Люди считали, что в этом дубе была сосредоточена сила целительного источника. Возле дуба устраивали песнопения, танцы, проводили праздники и пили пиво. Даже в XX веке среди води было активно распространено язычество, народ поклонялся ручьям, веря, что в них живут духи святых. Колодцам, в которых набирали священную воду, приносили в жертву гвозди, кости, головы овец, тем самым стремясь отвести от себя болезни. Даже возле часовен люди совершали жертвоприношения.

Особое отношение сложилось к заговорам и суевериям. На протяжении длительного периода времени вожане обращались за помощью к жрецам для защиты от неудач, пользовались снадобьями знахарей. Перед наступлением грозы каждая хозяйка должна была взять в руки нож и взмахнуть им, нарисовав в воздухе крест.

Национальные праздники

Масленицу вожане называли Чихлаго, что в переводе означает «залог», «договор». Вероятно, в прежние времена в эти дни крестьянин заключал «договор» с духами земли о помощи в выращивании нового урожая, прежде всего льна.

Накануне Пасхи (Энипяйвя) хозяева старались защитить свое имущество и скот от злых сил, а утром пасхального дня все ходили на холмы смотреть, как встает солнце: считалось, что на Энипяйвя оно от радости «танцует». Вечером молодые начинали качаться на качелях.

В Егорьев день, по-водски Юрчи, в деревнях праздновали первый день выгона скота на пастбище, а вечером на краю поля молодежь разводила большой юрьевский костер и не было конца веселым играм, задорным танцам, смеху и песням.

Был в водских деревнях и особый праздник Ликопяйвя (День мытья), когда работа соединялась с весельем. Все деревенские женщины собирались чистить место стирки и при этом искали лягушек: если в первый раз увидишь лягушку в воде, то лето будет удачным, а если на земле — жди засухи.

Вознесение (Мааэнчяюз) было у вожан одним из главных праздников года. Считалось, что в этот день родилась земля, она отдыхала и была святой, поэтому строжайше запрещалось заниматься любой работой, связанной с землей. Нельзя было копать, пахать, сеять, сажать, собирать цветы и другие растения. Даже ходить надо было медленно и мягко — не разрешалось топтать траву и бегать по земле, ударяя ее ногами.

Свои обычаи были у вожан и в Петров день (Пядря), когда девушки и молодые женщины «ходили за желтым» — собирали особые травы для окраски нитей и тканей в яркий желтый цвет.

В праздник Воздвижения Креста (Виижения) нельзя было ходить в лес: на сухих пригорках проходил «змеиный суд», который вершил «хозяин» змей, после чего все пресмыкающиеся уползали под землю.

С Покрова начинались молодежные посиделки, а в Настасьин день (Настассия) вожане отмечали «овечий» праздник.

Главным зимним праздником было Рождество (Ряштога). Чтобы в канун этого дня нечистая сила не проникла в дом, вожане обязательно с наступлением темноты крестили все двери и оконные проемы. Порой хозяин осенял крестом все проемы в избе топором, а затем клал его под стол. Туда же помещали и самую мягкую солому, чтобы пришедшие на праздник души умерших могли отдохнуть. В начале ХX века в водских домах стали появляться и украшенные елки, но их не ставили на пол, а подвешивали к потолку для «защиты от детей».

Фольклор

Еще в середине XIX века Элиас Лённрот, всемирно известный собиратель фольклора и составитель «Калевалы», только от одной жительницы деревни Котлы Анны Ивановой узнал 29 водских свадебных песен. Народные песни води были схожи с песнями ижор, карел, финнов и эстонцев: у них был особый стихотворный размер, но не было рифм. Вожане помнили старинные свадебные, календарные, обрядовые, качельные и колыбельные песни.

Древним музыкальным инструментом води был канныл, схожий с русскими гуслями. Часто играли на дудке роогопилли из тростниковой трубки (роого — «тростник») и на пилли — простой флейте из ивовой коры, реже — на волынке раккопилли. Водские пастухи умело наигрывали на обмотанной берестой деревянной пастушеской трубе. В XX веке в деревнях зазвучала русская гармоника, появились частушки и новые хороводные рифмованные песни, часто распеваемые на русском языке.

Свадебные и семейные традиции

Водские девушки и парни сначала договаривались о свадьбе между собой, а потом уже объявляли родителям.

Сватовство состояло из двух визитов. Сваты привозили с собой сладости и пирог чиима-пиирага — он призван был обеспечить новой семье плодородие, и тот, кто его ел, должен был при этом «ржать как лошадь».

Перед свадьбой в домах жениха и невесты многодетные деревенские женщины пекли свадебные караваи (курсси), так как после венчания жених и невеста возвращались каждый в свой дом и там устраивали вечеринки.

На следующий день, когда приезжал жених, невесту отводили в комнату, где женщины при сильном плаче и крике остригали ей волосы, которые тут же сжигали или отдавали жениху. Издавна считалось, что в волосах женщины живут духи-покровители ее рода, которые могут доставить неприятности семье жениха. Сведения о бритье голов у водских замужних женщин восходят еще к XVI веку. До конца XIX века невестам брили голову, позже волосы лишь коротко обрезали.

Детей рожали в бане. Для помощи в родах звали колдунов, они давали ребенку имя и брали с собой, чтобы отнести на крестины. В 18 столетии во время крещения кум должен был дарить ребенку крест, а взамен получить портки, отец передавал своей крестной матери башмачки красного цвета, она же дарила деньги. При рождении первенца мать передавала свекру портки, а матери мужа — башмачки.

Когда рождался ребенок, имя ему давал священник. В быту же пользовались народными формами этих имен: Агриппину звали Огру, Григория — Кигориа, Михаила — Мико, Евдокию — Оудекки, Авдотью — Отью, Ивана — Иво, Матрену — Матьё и т.д.

Национальная одежда

Одежда благодаря археологическим материалам описана максимально подробно.

Сведений о мужской одежде известно мало. Исследователи отмечают, что мужчины носили зимой шубы, летом и осенью надевали кафтаны из сукна и льна. По словам Туманского, одно время водь носили самобытную одежду, потом стали заимствовать ее у русских крестьян. Неизменным элементом осталась только шапка, декорированная мехом.

О женской одежде известно намного больше. Туманский указывал, что она невероятно красива. Она была украшена большим количеством подвесок (медными и оловянными). Интересной особенностью женской одежды води стали различия, привязанные к возрастной группе. Можно выделить несколько групп: девушки, молодки, женщины, старушки.

Девушки носили на голове круглые шапочки, украшенные бисером, раковинами и бляшками из олова. Ряд историков полагает, что ракушки полностью идентичны тем, которые используют в качестве оберегов в Индии. Это означает, что для транспортировки таких украшений нужно было преодолеть более 10 тысяч километров. Уши водские девушки тоже украшали своеобразно, используя серебряные серьги с подвешенными на них кольцами, жемчугом, кистями и нитями. Нити, более похожие на шнуры, тянулись от колец до самой поясницы, связывались воедино на спине. Вдобавок к ним на кольца вешали ленточки, которые завязывали на плечах. На шею надевали украшения из бус, сочетающих бисер, камни, бубенчики.

Верхней одеждой служил сарафан (амы), который шили из белого полотна. Сверху надевали кофту с рукавами. У кофты не было боковых швов, а доходила она лишь до пояса. На груди девушки носили причудливые украшения, сделанные из сукна красного цвета. Они напоминали полумесяц и полностью обшивались раковинами и бисером. На груди также носили крест, привязанный на двойную нитку из бус. Подвязываться вожанкам полагалось несколькими поясами. Так они показывали, что готовы в скором времени выйти замуж.

Невеста должна была носить 9 поясов! Один из таких дарил сам жених — его пояс должен был выглядеть богаче остальных. Только один такой пояс мог весить несколько килограммов.

Передники и набедренники были типичным элементом одежды молодых девушек. Набедренники представляли собой неширокую ткань, которую ткали из красной шести, украшая монетами, раковинами и бисером. Подобные элементы одежды характерны не только для води, но и других представителей финно-угорского народа. Такая одежда оберегала девушку от злых духов, способных проникнуть ей под одежду. На ногах носили чулки с красными обмотками, а колени защищали сукном. Ноги всегда нуждались в защите от холодов, что негативно сказывалось на их красоте. Ткань стягивали очень туго, а при частом ношении это может привести к образованию кривизны.

После выхода замуж женщина могла наряжаться ярко и красиво. Она становилась молодкой, что означало необходимость стричь волосы каждые 2 недели. Это было необходимо для защиты дома и рода жениха от духов, покровительствующих невесте. Считалось, что они были враждебны по отношению к мужу. Подобный обряд знаком был не только води, но и многим европейским и даже азиатским народам. Голову девушки выбривали, затем надевали головной убор, похожий на шапку. Поверх такого головного убора надевали цветок из бисера и раковины. Все остальные украшения были идентичны тем, что носили незамужние. Сарафан шили из синего сукна, на замужество также указывала кофта, украшенная вышивкой на плечах и рукавах. Ее отделывали даже драгоценными камнями. Замужние женщины носили по 2 передника, второй ткали из синего сукна, украшали бисером, монетами, бронзовыми кольцами. Такую одежду девушке было положено носить довольно долго — минимум 1 год. Иногда приходилось постоянно наряжаться так в течение двух лет, а в некоторых случаях и больше, пока не рождался первый ребенок, желательно мальчик.

Зрелые женщины носили головные уборы красного цвета, украшенные бисером желтого оттенка.
Под головным убором носили холст, который спускали на спину. Сверху завязывали шелковый платок. Узел платка располагался прямо над лбом. Одежда в целом была похожа на ту, что носили девушки и молодки, однако украшениями пользоваться было нельзя, как и наносить вышивку. Такую одежду зрелая женщина могла носить 10 лет, но по желанию мужа ей надлежало сменить ее на ту, что носят старушки.

Старушкам запрещалось носить украшения, максимум, который был им позволен, представлял собой серьги и бусы. У них был белый сарафан, напоминающий мужскую рубашку и подпоясанный поясом.

Сейчас традиционная одежда води практически не сохранилась. На нее сильное влияние оказали эстонские и русские народы. Сарафаны прямые и с косым клином, головные уборы в виде повойников более характерны для русского народа.

Жизнь

Археологи путем раскопок доказали, что водь занимались земледелием. Их основными орудиями труда служили серп и коса. С XVI века сохранились писания, в которых приводились выращиваемые культуры, наибольшую популярность имели рожь, конопля, ячмень и овес. Картофель начали выращивать в XIX веке. Отмечается, что пахота велась с применением сохи. Более совершенное орудие (плуг) появилось только в XIX веке. Примерно до середины XX столетия вожане использовали серп, а хлеб просушивали в избе.

Хорошо жить могли только жители Котлово, ведь там находились плодоносные земли. Остальные часто трудились не покладая рук, чтобы обеспечить «сытую и комфортную жизнь». Трудиться начинали с детства: мальчики шли в пастухи, девушкам приходилось работать на огородах, знающие русский язык работали в Петербурге няньками, кухарили и подрабатывали уборщиками.

Часть води занимались добычей рыбы, некоторые отправлялись в Великино, где у них была возможность брать подработку извозом. Была распространена перепродажа различных продуктов, например, собранных в лесу ягод или грибов. В Средневековье вожане развивали добычу руды, однако это ремесло не получило развития. Некоторые стали заниматься изготовлением посуды из дерева, но больше всего водь прославилась печниками.

Жилище

Вожане организовывали поселения на открытой местности. Они всегда любили свежий воздух и селились тесно друг к другу. Жилое помещение разделялось своеобразно: были предусмотрены отдельные комнаты для членов семьи и гостей. Гости собирались в специальной комнате, где их встречали хозяева дома. Без их разрешения проходить дальше было запрещено. Хозяева могли оставить одних гостей в той части, которая примыкала к комнате, если они не считали их важными. Родственников или важных лиц обязательно приглашали присесть. Пространство разграничивала специальная балка, которая в русских избах называлась матица.

На кухне размещали большой стол, за которым могли есть только мужчины. Женщинам полагалось есть возле очага. Если таковой возможности не было, например, из-за большого количества утвари, женщины ждали своей очереди, затем ели дети. Детей иногда сажали прямо на пол, стеля скатерть.

Скатерть считалась важнейшим предметом во время трапезы, ведь она играла ритуальное значение. Есть без скатерти запрещалось строго-настрого, иначе можно было навлечь на себя болезни. Эта традиция пришла от финских народов, которые верили, что скатерть разграничивает мир живых и мертвых, чьи духи обитают в жилище. Скатерть расшивалась красным орнаментом, усиливающим защиту.

В избе вожан был божий угол, который располагался по диагонали от печи. В божий угол ставили шкафчик с иконами, пасхальной вербой, ветвями березы и клочками сена для окуривания. В поминальный день хозяева дома должны были отправиться на кладбище, но если у них не было такой возможности, они могли положить угощение в шкаф.

Когда наступали летние праздники, запасались растениями, из которых делали разные украшения. Очень важную роль играл можжевельник, который имел крестообразные складки на шишечках. Благодаря этому ему приписывали чудодейственную силу и защиту от невзгод. Когда наступал Юрьев день, растущий можжевельник вырывали с корнями и оставляли висеть на чердаке, чтобы защититься от ненастья.

Издревле вожане питались простой и свежей пищей. К основной еде в виде хлеба, каши и похлебки в середине XIX века добавился картофель. Как правило, вожанка пекла хлеб на целую неделю. Это были большие круглые буханки из ржаной муки весом до 4–5 кг. При недостатке зерна, в них могли добавить молотую кору или даже мох.

В старину води любили капустные супы, уху и другие рыбные блюда. В семьях часто пекли пироги с разной начинкой: грибами, творогом, рыбой и капустой. А в день Святого Лавра обязательно изготавливали крестовидный хлеб, сверху которого запекали яйца. Такие буханки хранились очень долго и употреблялись перед важными событиями.

Крестовый хлеб могли хранить долго и съедать в важный день: на выгон скота или до первой пахоты, а иногда и перед тем, как отправиться в долгий путь. Считалось, что, съев хотя бы кусок крестового хлеба, можно защитить себя от невзгод.

На свадебный каравай наносили узоры, оставляли отпечатки ключей, колец и монет. Важным периодом для вожан был пост. Во время поста могли есть мучное или питаться толокном. Мука для толокна должна была вариться без соли. Из ячменя готовили кашу, пользуясь только молоком. Ее называли рооппа, питаться таким блюдом нужно было ежедневно. Ячмень также служил основой для приготовления кашицы на молоке. Во время трапезы хлеб надлежало разделять отцу, а мать должна была разливать суп.

Супы у вожан варили из капусты, многим полюбилась уха, а также другие рыбные блюда. Рыбу могли вялить, жарить, тушить, используя воду или молоко. Кстати, само молоко пили только дети, а взрослые употребляли простоквашу. Чай пили из блюдец, как это делали русские, вприкуску с сахаром.

Мясо представители народа водь ели только по праздникам или перед тяжелыми работами. С осени оно засаливалось в бочках, позже подвешивалось для сушки и перекладывалось в чистые емкости. Молоко предназначалось исключительно для детей. Взрослые пилил янтю — простоквашу, а также травяной чай. Особенно много заготавливали иван-чая, который стал популярен далеко за пределами края под именем «копорский». Он и сегодня считается крайне полезным и даже целебным.